«У России — огромный потенциал. Многие за рубежом это понимают, поэтому стремятся сюда приехать и остаться. Сейчас здесь самое время для работы и как нигде можно реализовать свои самые смелые желания», — уверен управляющий директор часового завода в Петербурге Дэвид Хендерсон-Стюарт.
Как англичанин возродил советский бренд «Ракета»? Почему переезд в Россию он называет одним из главных поступков в своей жизни? И зачем стрелки на часах пускать в обратном направлении? Об этом предприниматель в эксклюзивном интервью рассказал spb.aif.ru.
Русские корни
Елена Данилевич, SPB.AIF.RU: Дэвид, вы — англичанин. Ваш дедушка — граф, отец — сэр. Вы учились в Оксфорде и Сорбонне, работали юристом в престижной фирме в Лондоне. Почему в итоге переехали в Россию?
Дэвид Хендерсон-Стюарт: У нашей семьи русские корни. За границей оказались, спасаясь от революции, и прабабушка Наталья Львовна рассказывала мне о далёкой стране с трескучими морозами и людьми с широкой душой. Так что в школе третьим языком я выбрал русский и когда приехал в Россию — уже мог немного общаться. Почему приехал? Может, кто-то не поверит, но в Англии всё было стабильно, заранее известно, а хотелось чего-то нового, интересного. И здесь поступило предложение поработать в Москве. Принял его, не раздумывая. Жена (француженка, работает в Москве в Университете. — Прим. ред.) поддержала, и мы с маленькими детьми оказались в России. Дальнейшие события показали, что это был один из главных и очень правильных поступков.
— Но как в вашу жизнь вошёл Петербург?
— Случайно. Россия мне очень понравилась, и когда контракт в Москве закончился, я стал думать, как здесь остаться, но работать уже самостоятельно. Так пришла идея перезапустить какой-то советский бренд. Но какой? Решение пришло неожиданно. Вместе с друзьями я гостил у своих родителей в деревне во Франции, и вдруг один из моих товарищей стал рассказывать, что он коллекционирует советские часы. Что это уникальные, классные изделия, каких нет нигде в мире. До этого времени я о часах ничего не знал и никогда их не носил. Но здесь заинтересовался, стал искать информацию.
Узнал, что в России были большие часовые заводы, однако в 1990-е они почти все развалились. Мне сказали, что, кажется, остался один — в Петергофе. Я немедленно взял билет и прилетел. Увиденное поразило. В цехах гуляли сквозняки, царила разруха, но люди работали. На чистом энтузиазме приходили каждый день и спасали предприятие. Я подумал: «Невероятно. Завод основал ещё Пётр Первый, и у него история длиной 300 лет. Он пережил войны, слом эпох, но сохранилось производство, потрясающий дизайн изделий. Это жемчуг, который валяется на полу, и никто на него не обращает внимания. Надо срочно исправлять положение». Был 2010 год.
— Как вас встретил коллектив? Всё-таки ситуация необычная — заводом стал руководить иностранец.
— Сначала пришлось сложно, притирались, спорили, но потом нашли общий язык и стратегию внедряли уже коллективно, все вместе. Сегодня мы сохранили всех наших пожилых мастеров и одновременно привлекли молодёжь — создали школу часовщиков. В буквальном смысле выращиваем, обучаем и часто таким образом даём человеку вторую профессию. Поддерживаем институт наставничества. Считаю, что опытные специалисты — наш самый большой актив. В современном мире большинство вещей можно приобрести за деньги, однако знания, навыки не купишь, и если их нет — огромная проблема. К тому же это постоянная ответственность. Допустим, банкир плохо сделает свою работу — ничего страшного не случится. А если часовщик — часы не пойдут. Поэтому бережно относимся к кадрам. На заводе работают 120 человек, преимущественно — женщины. Они прекрасно руководят сложными участками, цехами. Я не раз слышал, что Россия держится на женщинах, и теперь сам в этом убедился.
На советских станках
— А правда, что одним из первых ваших распоряжений стало решение оставить станки, сделанные ещё в советское время?
— Правда. Мне все говорили: «Выброси их на помойку и купи новые, швейцарские, с числовым управлением». Но это очень дорого, у нас не было таких денег. Поэтому мы сохранили прежний парк машин, и сегодня 90% нашего производства — советские станки. Оказалось, что они очень прочные, надёжные, простые в обслуживании. И при должном уходе ещё сто лет проработают. Мастера их запускают вручную и относятся как к чему-то живому. Кроме того, в условиях санкций мы не зависим от Запада, что сегодня особенно важно.
Кстати, большинство швейцарских хронометров состоит из деталей, сделанных в Китае, в Европе идёт только сборка. Мне тоже советовали: закрыть завод, оставить лишь стены и установить там зарубежное оборудование. Не скрою, соблазн был, но мы выбрали другой, пожалуй, самый сложный путь. Не просто сохранить, а модернизировать и расширить производство. Считаю, удалось. Сегодня из 200 комплектующих часового механизма 95% производим в России. Пока не можем приобрести достойное сапфировое стекло, но постепенно решим и этот вопрос.
Время возможностей
— Всё же вы приезжаете к родственникам в Англию и Францию, и что — политика никак не вмешивается в ваши отношения?
— Никак. Я летаю в Лондон, мои родные не раз гостили у меня в России, и это не мешает нам понимать друг друга. Люди чётко различают, что говорит правительство, власть, и что думают обычные граждане. Конечно, меня расспрашивают о России. Мол, там много бюрократии, несправедливости, зажимают свободу и т. д. Может, мне повезло, но за двадцать лет я никому не давал взятки, и никакая «мафия» мне не угрожала. В последнее время появилось много полезных услуг, сервисов, а многофункциональные центры помогают решить немало проблем. Мои дети после окончания обуч��ния искренне хотят работать в России.
Слышу, что надо уезжать, но я думаю ровно наоборот. Сейчас в истории России уникальный период. Многие известные западные фирмы ушли, освободилось место, появилось много новых возможностей. И если у вас есть предпринимательский дух — самое время, чтобы начинать своё дело или вывести уже имеющийся бизнес на более высокий уровень. У России колоссальный потенциал, и нужно не упустить свой шанс.
— На часах вашего завода написано — «Сделано в России». В то же время вы утверждаете, что они хорошо продаются на Западе. Как это возможно в нынешних условиях?
— Мне говорили: «Ты сошёл с ума. Только из-за слова „Россия“ тебе всё перекроют. Замени на что-то нейтральное, лучше на английском». Но я с самого начала хотел, чтобы наши часы были именно русскими, связанными с историей страны. Космосом, полётом Юрия Гагарина, подводным флотом, художниками авангарда, покорением Арктики. Опять же из советского времени пришла идея выпускать часы со стрелками, которые идут в обратном направлении, — нашли в заводском архиве. Ну разве не круто? Такого нет нигде в мире. Ведь настоящие часы — не смартфон, который завтра устареет. Это эмоции, чувства, ценность, которую можно передать детям. Сегодня в мире много обмана, фейков, и люди начинают дорожить всем настоящим, имеющим историю, сделанным мастерами. Наши часы — из этого круга. Сегодня у нас рост продаж, а магазины открыты в столицах и городах мира. Это доказывает, что даже в момент очень напряжённой геополитической ситуации качественный русский бренд не уступает свои позиции.
В России импортозаместили связь для экстренных служб и бизнеса 
Энергетики почти полностью импортозаместили оборудование 
Одноразовые тюльпаны. Когда наши цветы заменят импортные? 
Кингисеппский завод заменит финского производителя тяжёлых бонов