Что нужно человеку, который отправляется на природу за вдохновением и прекрасными пейзажами, если он собирается всё это запечатлеть на полотне? Холст, этюдник, краски, кисти и прочие «инструменты». А ещё — гидрокостюм, акваланг, ласты и баллоны с воздушной смесью.
У крымского художника Петра Доценко живопись на природе — или, как говорят люди искусства, — на пленэре, проходит под водой. Там, где камни густо обросли водорослями, а между ними шныряют рыбы. Помогает ли водная стихия художнику и как рождаются шедевры узнали krym.aif.ru.
Мир воды
В безоблачный день толща воды пропускает солнце, будто отбирая у лучей резкость и яркость. Чуть замыливает, затуманивает — оттого свет становится «спокойнее». Но освещения достаточно, чтобы рисовать. А маска акваланга — не помеха, а своего рода дополнительный фильтр для изображения. Художник под водой видит именно так!
Вот туда — на дно — и погружается Пётр Доценко. Устанавливает поудобнее холст, раскладывает краски... Нет, ну как можно вообще писать под водой?
«Не я первый, есть люди, которые опробовали это направление, — улыбается Пётр. —Только вот секреты свои они не раскрывают. В отличие от меня!»
Получается, что каждый — сам себе первопроходец и автор разных ноу-хау. Вот, например, холст. Для подводной живописи понятно, что чем-то водостойким его надо загрунтовать.
Впервые Пётр отправился на дно с основой для будущей картины, покрытой желатином. Материал не из дешёвых. И оказалось, что морская вода такой грунтовке — не товарищ. «Тогда вспомнил, как ребята в художественном училище пропитывают холсты клеем: дёшево и просто, — рассказывает художник. — Оказалось, что для моих замыслов такая поверхность подходит замечательно. Но я продолжаю экспериментировать!»
Теперь краски. Они обычные — масляные, чуть тяжелее воды. Сорвавшаяся с кисти капля сначала ведёт себя, как жидкость в невесомости, а затем плотным шариком падает вниз. Но Пётр — за экологию, а также мир и дружбу с подводными обитателями. Поэтому обходится без палитры, ��раски «набирает» из тюбиков.
...Впервые познакомился он с аквалангом в Красном море, на экскурсии с ознакомительным погружением. И, признаётся, отнёсся сначала к предложению скептически: какое от этого может быть удовольствие? В своё время нанырялся в море, возле которого вырос! А вот когда погрузился... Красота подводного мира, конечно, поразила. И любопытство исследователя проснулось. И пришло понимание, что в гидрокостюме и акваланге сидеть на дне можно долго, а не выпрыгивать через минуту-другую, как в детстве. Это было девять лет назад.
Родное Чёрное море оказалось не менее интересным, пусть здесь фауны поменьше, и она не такая пёстрая.
Рыба-игла «в обмороке»!
Пётр узнал, что подводных «активностей» существует немало. Сам увлёкся подводным регби и хоккеем — игры такие проводили в бассейнах. А потом коллега рассказал о подводной живописи. И «зацепило». Учителей не нашлось, поэтому самому пришлось искать ответы на самые разные «технические» вопросы.
Погружается художник обычно в окрестностях Судака. Большое количество «подводных» картин он написал на базе морского клуба «Волшебник» в бухте Капсель. Раньше там начались работы по созданию настоящего подводного арт-парка. Молодые художники и скульпторы арт-кластера «Таврида» разработали и изготовили уникальные скульптуры специально для подводного мира.
Интересно Петру само море — такое, как есть. Не тайны затонувших кораблей и погибших самолётов. «Хотя однажды погружался я к обломкам Ил-2 в Балаклаве, самолёт лежит там со времён Великой Отечественной войны, — вспоминает он. — Но всё-таки это не по мне: ведь каждый затонувший объект — это погибшие люди, на них — отзвук трагедий разных эпох. А вот остатки поселений, которые когда-то «забрало» море, я бы написал. Всё-таки процесс шёл долго, и люди успевали покинуть свои дома».
В воде очертания предметов искажаются, они увеличиваются, их очертания могут сглаживаться: видно больше при меньшем размере. И цвет под водой тоже меняется. Пётр говорит, что, когда «рисуешь, как есть», на поверхности краски кажутся яркими, сочетания — необычными. Пишет он на глубине до десяти метров: всё самое интересное — здесь.
Вот, к примеру, рыба зеленушка. Мелкая, нелюбимая рыболовами за сомнительные гастрономические качества — только вяленая, говорят, хороша. Невзрачная, будучи вытащенной из воды. А Пётр видел её в «родном доме». «Красавица! — восхищается он. —Жёлто-зелёная, с красными плавничками, прямо идеальный вариант для «натурщика»! Ну, и с поправкой на искажение, она внушительная».
Чаще всё-таки жители моря к близким контактам не стремятся. Некоторые — как рыба-игла, предпочитают притвориться мёртвыми. Потом восстают от своего «обморока» и быстро удирают.
Доводилось Петру попадать в «медузный бульон». Такое случается в обоих морях, омывающих Крым. Зимой, весной, в конце лета случается, что по морю дрейфуют целые студенистые «поля». Но увлечённому человеку это не помеха. Роскошный крупный синеватый корнерот был запечатлён и стал одной из частей полиптиха «Жизнь моря» — это шесть картин, которые объединил вместе художник.
10 июня открывается первая персональная выставка Петра Доценко. Пройдёт она в Севастополе, в центральной библиотеке имени Льва Толстого. Вход свободный. Все желающие могут погрузиться «на дно» и полюбоваться морскими пейзажами.
Пётр Доценко
Родился в1985 г. в Керчи. Живописью интересовался с детства, окончил Крымский гуманитарный университет, факультет эстетического воспитания. С 2006 года работает как профессиональный художник, используя и традиционные техники, и компьютерную графику. Семь лет назад увлёкся дайвингом и смог совместить это увлечение с живописью. Проживает в Симферополе.
